— Да, вот только есть одна проблема…

— Какая? — хором спросили мужчины и непонимающе уставились на меня.

— От вас не пахнет.

— Чего? У тебя с головой все нормально? — с усмешкой фыркнул второй парень, но я проигнорировала его откровенно издевательский тон. Я лишь вздохнула и медленно, как маленьким детям, начала объяснять им очевидные вещи.

— Поверьте, более чем! Человеческий запах. Он привлекает монстров. Меня они не учуют, а вот вас… Нам надо срочно что-то с этим делать. Одной мне против этой армии не выстоять.

— И что ты предлагаешь?

— Хм. Вы, случайно, не знаете, может, у кого-то в комнате есть какие-нибудь до жути вонючие духи? Или одеколон какой.

— Спирт пойдет?

— Нет, быстро выветрится. Надо что-то такое, от чего у монстров глаза на лоб полезут. Чтобы воняло как из цистерны, до краев наполненной дихлофосом с ароматом лаванды…

— Как от тебя, да? — Второй солдат заржал, а мне стало обидно. Я так свыклась со своей спецовкой, что перестала чувствовать запах, исходивший от нее. А вот другие его прекрасно чуяли. Может, поэтому так шарахались от меня и обзывали бомжом. Даша так вообще в первую встречу в ужасе убежать пыталась.

— Да. Хотя лучше, чтоб еще сильнее воняло. Прям чтоб глаза слезились как от газовой атаки!

— Это тогда надо в комнату к Ильиничне идти.

— К кому?

— Да жила тут одна бабка… Она когда-то в одной известной косметической компании работала. Так, по крайней мере, сама утверждала. Целый чемодан от нее всяких склянок остался. Она мамой клялась, что все ее сокровища — это оригиналы французских духов, но по факту… Просто паленая жесть! Ильиничны уже несколько месяцев нет, а чемодан ее все цел. В комнате ее бывшей остался.

— Далеко она?

— Нет, на втором этаже.

— Так давайте быстрее туда! А потом пойдем к переходу. Думаю, если будем осторожны, сможем вырваться в город.

— Стоп, а как же люди, застрявшие в соседнем корпусе? — влез в разговор первый солдат, останавливая нас.

Я тяжело вздохнула и ответила:

— Я хочу их спасти не меньше тебя, но чем мы можем им помочь? С двумя пистолетами против армии чудовищ! А вы еще и без защиты, воняете тут, сводя с ума монстров. И не думай, что я какая-нибудь тварь бездушная. В том корпусе, возможно, остался мой лучший друг, Лекс. Но я понимаю, что вряд ли он будет рад, если меня убьют на подходе к зданию прямо у него на глазах. Он сам мне когда-то сказал: нельзя спасти всех. Порой приходится выбирать. Я выбираю вас. И не потому, что вы мне нравитесь. Просто так сложились обстоятельства. Нам не добраться до друзей, и с этим мы ничего не можем поделать.

Мужчины затихли, а я опустила голову. Если бы они только знали, как я мечтала попасть к другу! Но не зря же он отослал меня. Он хотел, чтобы я жила. К тому же я бы ему только мешала. Лекс был опытным и сильным мужчиной, и в одиночку у него было больше шансов выстоять. А что могла сделать я? Без оружия, без транспорта, в окружении тысячи врагов? Пожалуй, только одно: постараться не умереть.

Тяжело вздохнув, я прикрикнула на солдат, и мы потопали на второй этаж. Комната Ильиничны нашлась быстро. Мы мигом шмыгнули внутрь и заперлись. Первый солдат достал чемодан и открыл его.

— Так, что бы выбрать? — протянул он.

Я же, не говоря ни слова, схватила несколько флаконов, открыла их и щедро полила голову парня содержимым.

— Блин, что ты делаешь? — завопил он.

— Как что? Помогаю тебе определиться с выбором. А что не так? — удивленно спросила я, выливая на себя остатки.

— Это же женские духи!

— И?

— Я, если ты еще не заметила, мужик!

— Все равно не понимаю, в чем проблема. Мы, вообще-то, тут войну ведем, от монстров маскируемся, а ты хрень какую-то несешь. И вообще, если ты действительно мужик, давай выливай на себя все, а то почуют тебя твари и порвут как Тузик грелку! Еще и нам из-за тебя достанется.

С этими словами я схватила несколько пузырьков и приблизилась ко второму солдату, но мужчина, буркнув “Я сам!”, быстро отошел от меня. Я пожала плечами и для верности вылила на себя еще пару флаконов, а после для профилактики снова оросила первого солдата.

— Блин, я сейчас сдохну! Это точно какая-то паленка, которую гастарбайтеры в подвалах делали! — жалобно взвыл он.

— Согласна. Сразу чувствуется восточный колорит! Это прямо то, что нужно! — довольно произнесла я, заливая жидкость в ботинки.

— Слышь, да у нашей подруги, похоже, чутье напрочь отбито! — пропыхтел второй солдат, смешно морща нос.

Я не стала обижаться на его слова. Лишь хмыкнула, сунула себе в карманы оставшиеся флаконы и стала поторапливать новых друзей. Невольно мой взгляд упал на окно. Я осторожно приблизилась к нему и посмотрела вдаль. Несколько дальних зданий полыхали. Огонь медленно подкрадывался к корпусу, где были заперты люди, среди которых мог быть Лекс.

“У них нет шансов! Они либо сгорят, либо их съедят. А может, уже съели! И в этом нет твоей вины!” — мысленно попыталась убедить себя я, но сердце не хотело слушать голос разума.

Вздохнув, я посмотрела на первого солдата и прочитала в его взгляде осуждение. Он был готов пойти на штурм, но ему нужна была поддержка. Хоть чья-то. Я отказалась идти, второй солдат тоже не горел желанием сражаться. И мы были абсолютно правы. Лезть через орду монстров туда, где их засело еще больше — это было чистейшей воды самоубийство, глупость, за которую Лекс бы меня точно прибил. Но с другой стороны, его сейчас не было рядом, так что я могла творить что угодно.

“Аня. У тебя есть Аня!” — шептал голос разума, отчего мне стало совсем хреново. Я должна была жить ради нее. Обязана. Вот только почему-то от этого легче мне не становилось.

— Так, выдвигаемся! Где, говоришь, находится проход? — вывел меня из задумчивости голос.

— Идемте в холл, к главному входу, — тихо сказала я, наблюдая, как волна тварей кружит вокруг горящих зданий, бросаясь на них со всех сторон. А потом я заметила с десяток колобков, которые, карабкаясь по решеткам, забирались